Самвел всегда входил без стука, как, наверное, и подобает старому боевому товарищу. Я радовался его внезапным визитам – подобно порыву свежего ветра он разом отгонял уныние и скуку, которые целыми днями владели мною. Энергия у Самвела переливала через край: он шутил, пел, смеялся здоровым, задорным смехом, и я заражался его бодростью, жизнерадостностью и беспечностью, забывая хотя бы на время о своём почти безвыходном, как в прямом, так и переносном смысле этого слова положении...

Вот и сегодня он шумно вошёл в незапертую, как обычно, дверь, да не один, а с ребятами – Давидом и Камо. Словом, собрались боевые друзья-разведчики, весь экипаж нашего БТРа...

Признаюсь, поначалу это меня очень удивило – все вместе не встречались давно, вот уже год. «Сегодня же праздник – День защитника Отечества!» – вдруг осенило меня, и я удивился не столько своему «открытию», сколько тому, что мог не помнить об этом.

Самвел торжественно нёс шампанское и большой, замысловатой формы пузырь водки. У ребят же в руках были всевозможные кульки с яством. Быстро, по-армейски накрыли на стол.

– Ну что, ветераны, начнём хвалить друг друга, ведь сегодня – наш день! – Самвел поднял стакан. – За нас!..

Выпили, и стол оживился. Ребята стали вспоминать войну – нет, не свои подвиги, а курьёзные, почти анекдотические ситуации, без которых не обходится ни одна война.

– А помните, как Тигран, выйдя ночью по нужде, спросонья забрёл на вражеский пост и, матерясь по-армянски, стал будить спящих часовых, а те и не поня...

Взрыв хохота прервал Камо на полуслове.

– А этот... как его?.. Ну что вечно попадал в истории... Рома... Помните, как, приняв однажды на грудь, вдруг расхрабрился и решил за «языком» сходить, но сам попал в «плен» к нашим же из нижних постов?

И снова безудержный смех. У Давида даже слёзы полились, и со стороны могло показаться, что не хохочет он, а рыдает.

– Да, чуть не забыл – я же тебе деньги сразу за два месяца принёс! – Самвел вдруг обратился ко мне, картинно ударив себя по лбу. – В собесе сказали, что к празднику наскребли.

Признаюсь, я давно ждал этих денег. Мне, колясочнику, пособие нужно было как воздух: лекарства, мази, бинты и прочее. К тому же врач рекомендовал срочный курс против пролежней. Конечно, инвалидов войны, а тем более таких, как я – пригвождённых к месту – в основном обслуживают бесплатно. Но не могут же государство и общество быть постоянно в курсе всех твоих проблем, а потому, как ни крути, определённые расходы приходится делать самому.

– А за март не дали? – спросил я.

– Я же приносил в прошлый раз, – удивился Самвел.

– Это же за февраль было...

Воцарилась неловкая пауза. Все с недоумением посмотрели друг на друга.

– Как? – Самвел отрезвел и стал серьёзным. – Подожди, в прошлый раз...

Я понимаю, что случилось недоразумение. Разговор принимал весьма неприятный оборот, а потому стараюсь поставить на нём точку.

– Я, наверное, что-то спутал...

Но Самвел – не мальчик: он, конечно же, догадывается, что я говорю не совсем то, что думаю.

– Сколько тебе тогда принёс? – допытывается он.

– Не помню... В последнее время у меня путаница в голове, провалы памяти. Как это по-научному называется?.. Прогрессирующий склероз что ли? – улыбаюсь я, пытаясь вернуть разговор в прежнее весёлое русло. – Ребята, а помните как у села Айкаван?..

– Нет, подожди, по-моему...

Я делаю последнюю, решительную попытку сменить тему:

– Послушай, разговор этот мне не нравится. Зачем разматывать клубок колючей проволоки, которая никому не нужна? Зачем зря колоться и царапаться? Давай о чём-нибудь другом...

– Логично! – поддерживает меня Давид. – А теперь слушайте тост.

– Только давай покороче, а то всё стынет, – вставляю я, облегчённо вздохнув.

–За дружбу!..

2004 год